Мы встречаемся с Инной и Тимуром Мирошниченко в этом году уже во второй раз. В январе, за три дня до свадьбы, мы говорили об их истории знакомства, а после молодожены поделились только с Viva! романтической фотосессией медового месяца в Азии. Сегодня же у нас другой приятный инофоповод – пара ждет ребенка.
Телеведущий и комментатор Евровидения Тимур Мирошниченко, познакомившись с Инной на одной из корпоративных вечеринок, написал ей сообщение в Фейсбук и ждал ответа… пару лет. Ждал робко, не надоедая и не напоминая о себе звонками или СМС. Зато, когда вдруг получил от девушки приглашение встретиться, взял инициативу в свои руки. И события стали разворачиваться с бешеной скоростью! Инна переехала к Тимуру, он признался девушке в любви и предложил выйти замуж, вскоре состоялась свадьба, медовый месяц и логическое завершение лав-стори – беременность Инны. Пара ожидает рождения малыша уже в июне. «Зачем тянуть с решением, когда ты понял, что нашел именно своего человека?» – отвечает Тимур на вопрос, почему все произошло так стремительно? И правда, за год знакомства молодые люди успели пройти «полный цикл», на который другим парам требуются годы.
– Тимур, я так понимаю, Инна забеременела сразу после того, как ты ей сделал предложение, да? Инна расслабилась, и все быстро получилось?
Тимур: Все совпало. Если вспомнить хронологию, то вот как это было: в конце августа я решил сделать Инне предложение, но ждал ее дня рождения, девятого октября. Мы вылетали в Барселону восьмого, девятого я сделал предложение, а узнали о беременности мы буквально за пару дней до вылета.
Инна: У нас был план погулять по Барселоне, посетить парк аттракционов на мой день рождения. Я звоню Тимуру и говорю, что мы не можем поехать в парк (улыбается). Он спрашивает: «Почему не можем?», а я отвечаю: «Потому что я беременна».
– Это для тебя оказалось сюрпризом-сюрпризом, или ты была готова
к такому повороту событий?
И.: Это была запланированная акция, просто она сработала с первого раза. Мы ничего не делали для того, чтобы этого не случилось (улыбается). Я подумала: мне уже не 20 лет, и, наверное, это получится не с первого раза, а через полгода-год… А тут как-то прям раз – и сразу. Я понимала, что узнаю об этом в день рождения, если что. Но почувствовала раньше, наверное, на неделю. Хотя врачи говорят, что самостоятельно на ранних сроках очень сложно определить – беременна или нет, все мои знакомые мамочки утверждают обратное: на каком-то физическом и духовном уровнях ты все равно чувствуешь: что-то в организме странное происходит. Я тоже чувствовала, но молчала, потому что, мало ли, может, это моя мнительность. А потом тест показал, что я была права.
– Ты сразу сказала Тимуру или решила дождаться и сделать по такому случаю особенный вечер, преподнеся коробочку с сюрпризом?
И.: Все было прозаично: фотография двух полосочек, сделанная, пардон, на фоне плитки в туалете, которую я отправила Тимуру по Вайберу (смеется).
– Тоже по Вайберу? Помню, в предыдущем нашем интервью вы рассказывали, как Тимур признался тебе в любви по Вайберу, когда был на мальчишнике у Саши Скичко.
И.: Изначально я хотела сказать все при встрече, но не выдержала. Я, когда только увидела, сразу расплакалась, что для меня нетипично. Мне казалось, что я кремень, что тут плакать? И вот в таких чувствах я отправила Тимуру фото, подумала, что он тоже должен знать об этом незамедлительно.
Т.: В тот момент я был на съемках в Одессе и, когда получил сообщение, обрадовался – я подсознательно ждал этой новости. Как только мы стали жить с Инной, я ей сказал, что хочу детей и что давай не будем с этим откладывать (улыбается).
И.: А вот я как раз была из тех, кто не хотел так быстро детей. Меня очень пугала такая активность Тимура, который уже в самом начале наших отношений говорил: «Чего тянуть? Чего нам ждать? Почему бы и нет? Дети – это прекрасно». Но меня в принципе не пришлось долго уговаривать, и мы начали над этим работать с лета.
– Не могу не спросить, как же вы запланировали такое сложное свадебное путешествие в Азию? Это все-таки не all inclusive в Турции. Ты на тот момент была уже на четвертом месяце?
И.: Да, у меня было четыре с половиной месяца. Поначалу я переживала, потому что оставались предрассудки из постсоветского времени, что беременным ничего нельзя, что им нужно просто лежать и не двигаться, а тем более нельзя длительные перелеты. Но я себя настроила, что беременность не болезнь. Я понимала, что, если к дате буду чувствовать себя не очень, то не полечу.
Т.: А я даже не рассматривал такой вариант.
И.: У меня все шло хорошо, не было никаких отклонений. Помню, пришла на консультацию к врачу и думаю: «Я же у нее должна спросить, можно мне лететь или нет». Но я не спросила, а поставила перед фактом: «Значит так, я лечу» (улыбается). И она очень спокойно отреагировала: «Возьми «Энтеросгель» – и все. То есть никаких особенных аптечек не было, и я спокойно все перенесла.
Т.: Мы в это путешествие вообще взяли только один рюкзак.
– И что, Инна не канючила, не плакала?
Т.: Нет, ну, было, конечно… (Улыбается)
И.: Инна канючила и плакала, потому что просто Инна канючила и плакала (улыбается).
– Там же очень высокая влажность, как ты ее перенесла?
И.: Было тяжело, но было тяжело нам всем (мы летели с друзьями). Если поначалу думала, что это побочный эффект моего пятого месяца, то потом смотрю: парни-то точно не на пятом месяце! Я вчера посчитала, что за время беременности посетила уже девять стран, а перелетов, наверное, было больше тридцати. И все перенесла очень легко, спокойно. Мне тяжелее было в Киеве ехать на машине в час пик на работу, чем куда-то лететь.
– А как ты перенесла все эти запахи Азии? Бангкок ведь вообще славится тем, что и нормальный человек там дышит с трудом…
И.: Мне тяжело было первых три месяца. Токсикоз закончился как раз перед свадьбой. Я еще опасалась, что меня будет тошнить на свадьбе от одного вида еды и я не смогу улыбаться гостям.
Т.: Эти три месяца токсикоза были непростые, потому что мне даже нельзя было туалетной водой побрызгаться в квартире, я выходил в коридор (смеется).
И.: А насчет путешествия, я просто в Бангкоке не ела местные блюда. Я в принципе не очень люблю азиатскую кухню, поэтому искала себе блюда европейской кухни.
– А твои гастрономические предпочтения поменялись?
И.: Нет. Я, может, несколько раз за все время могла в одиннадцать вечера сказать Тимуру: «Хочу манго».
Я сейчас вспомнила, как мои родители узнали, что я беременна. Мы вместе отдыхали в Тбилиси, отмечали там папин день рождения. И вот я не могла пройти мимо апельсинового фреша, где-то литра полтора в день точно выпивала. Там они на каждом шагу, при тебе выжимают. Мне не успевали дать сдачу, а я уже допивала и отдавала пустой стаканчик. Мама начала переживать: «Может, ты заболела? Что-то не так с кислотностью желудка?» И тогда им пришлось все рассказать, хотя изначально я не планировала этого делать.
– Так, а Тимура за манго часто посылала?
Т.: Раза три за все время. В основном, у Инны была такая история: если по телевизору показывают фильм или какой-то сериал, а там кто-то ест, ей сразу же этого хотелось. Ну, слава богу, нам попадалось что-то простое и приземленное (смеется). Если Инна срочно хотела пасту или пиццу, как в кино, мы шли в ресторан и заказывали, благо, он у нас под домом. Еще Инну на мороженое часто тянуло, хоть была и зима, поэтому оно постоянно должно было стоять у нас в морозильнике.
И.: Да, я вот сейчас вспоминаю, так и было. Если в фильме едят пасту – все, я хочу пасту. Меня просто так тошнило, что я в принципе не могла ничего есть, не могла думать о еде, и тут раз – картинка. Она так красиво выглядит, и я понимаю: это единственное, что я сейчас могу съесть. А так я спасалась хлебцами с сыром «Филадельфия» и авокадо.
– Расскажите про ваш медовый месяц. Какая больше всего понравилась страна, город? Что больше всего удивило?
Т.: Понравился больше всего остров Самуи – нереальная красота! Вроде бы тот же Таиланд, но он несравним с материковой частью. Там люди живут по какому-то своему ритму, графику. Они даже разговаривают, будто поют, абсолютно такой певучий говор.
А что касается стран, меня очень поразил Вьетнам. У меня отец полковник, воевал там в 1971 – 1972 годах, и очень много рассказывал мне о стране, фотографии показывал. Тогда Советский Союз поддерживал Северный Вьетнам, а США – Южный. Потом отец еще несколько раз там был, уже когда война закончилась.
И.: Вообще, папа Тимура не похож на военного – совсем не строгий, очень веселый и легкий человек, все время шутит.
Т.: Раньше был серьезным мужчиной, просто из армии ушел в 1994-м, вот с того времени и подобрел (смеется). И вот меня поразило во Вьетнаме то, что это до сих пор коммунистическая страна, но при этом она очень круто развивается. Я думаю, если бы даже в Советском Союзе коммунизм развивался по схеме Вьетнама, сейчас неплохо было бы жить при этом строе.
И.: Во Вьетнам мы прилетели из Камбоджи. Очень бедная страна. Мы были поражены, насколько она грязная и нищая, по городу бегают здоровенные крысы, дети роются в кучах мусора, а там же жара градусов 30 – 40, представляешь, какой запах стоит!
Т.: После Камбоджи Вьетнам нам показался таким чистым, цивилизованным и современным – небоскребы, хорошие дороги, машины, освещение. И миллион мопедов на дороге, которые игнорируют правила дорожного движения. Там перейти улицу просто невозможно. Нам очень понравился Ханой – мы все три дня ходили, открыв рты.
– Что привезли из путешествия?
Т.: Пивные бокалы, я их собираю уже много лет и стараюсь привозить из всех стран и городов, где бываю. У меня даже в квартире одна стена сделана полностью под экспозицию бокалов, их
уже больше восьмидесяти.
Единственное, мы во Вьетнаме не нашли пивных бокалов.
– Ты пиво очень любишь?
Т.: Не то чтобы люблю, но могу выпить. Однако я не пью пиво из своих коллекционных бокалов.
И.: Зато в них цветы стоят периодически. Мы когда-то с подругой полдня потратили в Париже на поиски бокала для Тимура. Во все сувенирные лавки заходили, они не понимали, зачем нам пивные бокалы: «Возьмите чашку, магнитик. Зачем вам бокалы?» Но мы все-таки нашли.
– Я помню, ты рассказывала, что когда переезжала к Тимуру, отказалась от большой части туфель, потому что у него очень маленькая квартира…
И.: Нет, ну от бокалов Тимур не откажется (смеется).
– Так, а для ребенка есть место?
И.: Это хороший вопрос. Мы понимаем, что год еще – ладно, а потом придется нижние бокалы куда-то переставлять. Ребенок не будет так трепетно к ним относиться, как папа.
– Значит, надо квартиру побольше.
Т.: Мы работаем в этом направлении.
– А сейчас у тебя уже есть желание начинать какую-то подготовку к рождению ребенка?
И.: Нет. Я вот думала, что, когда в декрет пойду, как раз всем этим и займусь. Во мне проснется что-то, но ничего не проснулось. Тимур меня в этом поддерживает. Мы минималисты. Ну, что ребенку надо? Мама, папа и кровать – все. Понятно, что есть вещи, без которых нельзя обойтись, – это автокресло и коляска. Мы вот даже недавно ездили отдыхать, проходили мимо магазинов, смотрим – там детские вещи. «Смотри, какое милое платьице! Тебе нравится?» – «Нравится». – «Есть желание купить?» – «Нет». – «И у меня нет». (Улыбается)
– О, значит, вы ждете девочку?
Т.: Да, ждем девочку, УЗИ подтвердило.
И.: Мы еще до УЗИ как-то поняли, что будет девочка. Я, кстати, до того как была беременна, чисто гипотетически хотела воспитать мальчика, мужчину. А когда забеременела, помню был день, когда меня не тошнило, и я пошла по магазинам и купила себе платье. Я говорю Тимуру: «Это точно девочка, ей нравится шопинг» (улыбается). И с тех пор мы начали думать, что, возможно, у нас будет девочка. А когда нам на УЗИ подтвердили, мы обрадовались!
– Будете ходить на курсы родителей?
Т.: Ну, Инна как ответственный родитель уже ходит, пока я в командировках. Но шлет мне по Вайберу все, что увидела и о чем узнала, поэтому, когда она на курсах с одиннадцати до пяти, у меня телефон «горит» от сообщений.
И.: Эти курсы просто входят в пакет услуг от родильного дома, где я собираюсь рожать. Когда я прихожу на консультацию, меня каждый раз врач спрашивает: «Вы уже ходите в школу?» Я оправдывалась, что не было времени, но, когда ушла в декрет, стало стыдно врать, и я пошла. Честно, не вижу необходимости ходить вдвоем на все занятия, потому что, к примеру, тема партнерских родов, понятно, полезна, если ты собираешься рожать вдвоем.
– А вы не собираетесь рожать вместе?
И.: У нас все будет зависеть от рабочего графика Тимура. Мы ведем переговоры с ребенком, чтобы это было не в пятницу или субботу (улыбается).
Т.: Да, потому что это ж, по идее, должна быть середина июня – разгар и свадебных и других мероприятий. У меня июнь уже почти весь расписан, поэтому я каждый вечер провожу беседы с малышом, рассказываю, какие у меня дни свободные остались в июне (улыбается).
И.: Да, мы открываем календарь и говорим: «Восемнадцатое июня, понедельник – хорошее число, чтобы родиться» (смеется). Ну, посмотрим, как будет. Мне бы хотелось, чтобы рядом был Тимур. Просто, когда я пошла в школу и наслушалась всяких историй, у меня появились страхи. Как-то написала Тимуру: «Я без тебя туда не хочу. Надо идти вдвоем». Хотелось бы, конечно, чтобы мы пошли рожать вдвоем, но, если муж не сможет, мама будет моим партнером.
Т.: Когда меня мама рожала, рассказывала: «Я держалась, как могла, чтобы восьмого марта не родить. Хотела родить девятого». Поэтому, если даже начнутся схватки без меня, надо будет держаться до того момента, пока я не приеду, – и все! (Смеется)
– Кстати, как тебе в декрете?
И.: Прекрасно! Раньше думала, что я из тех, кто будет работать до последнего, а потом сразу рожу и выйду снова на работу – куда же без работы? А природа говорит иначе. Очень тяжело физически. Я порой забывала, как меня зовут. Подходила к начальнику и говорила: «Меня уже опасно в суд пускать, потому что я не знаю, от чьей стороны выступаю – истца или ответчика, могу и перепутать». Очень рассеянная стала, и очень тяжело было физически вставать рано, и ехать на работу.
– Тимур, расскажи, как изменилась Инна?
Т.: Она все время повторяет, что толстая, и мне постоянно приходится переубеждать ее в обратном: «Нет, ты не толстая, ты беременная», что у нее все практически без изменений, только, как бы, в нужном месте живот растет.
И.: Я, кстати, даже гардероб особо не меняла. Покупала платья более свободного кроя, просто чтобы было комфортно ходить. Даже на фотосессии я влезла в свои любимые джинсы. Все вещи, в которых я ходила прежде, продолжаю носить. Я до сих пор и на каблуках хожу. Правда, мне уже Тимур не разрешает.
– Расскажите, как ваши родители – волнуются, переживают, готовы помогать?
И.: Да, они готовятся морально. У Тимура есть старшая сестра и взрослая 18-летняя племянница, поэтому в принципе они уже забыли, как это нянчить малыша. А для моих родителей все будет впервые – я единственная дочка, у них будет первая внучка, и они готовятся морально к тому, что скоро станут бабушкой и дедушкой.
Фото: Ольга Третьякова
